В наши дни кажется, что во время памятной блокады города-героя Ленинграда было совсем не до искусства, но как не странно, именно тогда люди особенно потянулись к духовной пище.

О скромном подвиге актёров Санкт-Петербургского государственного театра музыкальной комедии, даривших уставшим, голодным людям крупицы радости  расскажет его генеральный директор Юрий Алексеевич Шварцкопф:

— Расскажите о том удивительном вкладе театра в борьбу за выживание в период Ленинградской блокады?  
— Хотелось бы начать с того, что это был единственный театр на тот момент, который работал в  легком жанре оперетты и функционировал все 900 дней в блокадном городе.

— Мы начинали в своем здании, но потом оно было разрушено и труппе пришлось перейти в другое, временное помещение. Стоит отметить, что несмотря на то, что все зимы были очень холодными и жёсткими, мы играли классику.

— Было очень сложно? Какие трудности оказались особенно ощутимы?

— А Вы как думаете? Просто представьте, Сильва выходит на сцену с обнажёнными плечами, а за кулисами стоит буржуйка, за сценой минусовая температура, и на сцене так же плюс-минус 2-3 градуса, при которых народ сидит в тулупах и валенках, наблюдая за актрисой. Но, что интересно, билетов стабильно было не достать. Каждый спектакль — аншлаг.

— Так велико было желание людей попасть в оперетту?

— Чрезвычайно. Люди, не смотря на страшный голод,  пайки хлеба готовы были отдать за место в зале. Это невероятно и бесценно, учитывая что, порой бывало, спектакль на середине прерывала воздушная сирена. Все выбегали из здания, но потом, когда налет заканчивался, всё равно возвращались. Велика сила искусства!

— Актёрам безусловно было нелегко, а музыкантам?

— Им конечно тоже доставалось. Оркестранты сидели тепло одетые и их руки были в специальных перчатках,  чтобы можно было играть на струнных и духовых инструментах. Просто представьте, какого это, на духовых при таком холоде играть? Катастрофа!

— Но тем не менее это не помешало в 1942-м году в стенах этого театра создать спектакль «Раскинулось море широкое», который продумывали несколько драматургов и композиторов под руководством Всеволода Вишневского.

— На сегодняшний день он есть в репертуаре Вашего театра?

— Есть. Мало того, он пользуется огромным спросом. В прошлом году к юбилею военных дней мы восстановили и поставили этот спектакль, чуть-чуть подкорректировав. Каждый раз, когда на нашей сцене идёт этот спектакль в зал невероятное воодушевление.

— Похожие эмоции вызывает у зрителя «Севастопольский вальс». К слову, этот спектакль мы возили в Севастополь в год возврашения Крыма в Россию. С тех пор в каждый наш приезд, севастопольцы требуют этот вальс и весь зал подпевает актёрам со слезами на глазах.

— Это о многом говорит.

— А как иначе? Мы говорим о том, как важно знать и любить историю своей страны, воспитывать юное поколение так, чтобы они понимали и любили Родину. Мы бережно храним эту память. Кстати, недавно был открыт исторический блокадный музей, где стоит та самая буржуйка, висит костюм, в котором на классический спектакль выходили артисты и реквизит тех лет. Считаю, что это замечательно.

— Наверняка в этом музее многие испытывают чувство ностальгии?

— Увы… к сожалению людей, которые были связаны с тем театром, живших в те годы становится всё меньше.

— Но ведь и более молодому поколению это интересно!

— Конечно, и это радует. Впервые наш театр в прошлом году 22 июня, с помощью администрации города заказал самый большой концертный зал Октябрь, на 4000 мест. Там мы дали концерт, посвященный началу войны. 

— И в этом году мы снова берёмся за право выступать в таком помещении. Композицию не повторяем, превносим что-то новое, совершенствуемся и развиваемся. Но самое главное происходит в конце, когда 4000  человек встает и начинает петь «Вставай страна огромная». И мы понимаем, что то, что делаем… оно не напрасно.  И это дорогого стоит.

Эта война унесла с собой сотни тысяч жизней, но пока о ней помнят, все те, кто сложил головы во имя победы по прежнему будут жить в наших сердцах.

Александра ФАЗЫЛОВА